С.В.Лавров: В ходе сегодняшнего заседания Совета Россия-НАТО (СРН) мы обсуждали весь комплекс наших взаимоотношений. По итогам обсуждения все подтвердили востребованность СРН как весьма ценного механизма для откровенной дискуссии по наиболее актуальным вопросам евроатлантической повестки дня. Мы рассмотрели и перспективы нашего политического диалога, и задачи практического сотрудничества, не уклоняясь от сложных вопросов. Те сигналы, которые поступали от нового руководства НАТО, от многих членов Альянса, подтверждают заинтересованность партнеров в том, чтобы мы совместно работали и искали конструктивную, объединительную повестку дня и развивали взаимодействие по тем направлениям, где у России и НАТО есть совпадающие интересы.

Мы со своей стороны подтвердили необходимость неукоснительно соблюдать базовые принципы Римской декларации Россия-НАТО, прежде всего, принципы неделимости безопасности и недопустимости укрепления одними странами собственной безопасности за счет безопасности других. Мы за то, чтобы эти принципы в работе Россия-НАТО укреплялись, чтобы повышалась эффективность их применения на практике. Убежден, что можно добиться стирания унаследованных от «холодной войны» разделительных линий в Европе и создавать эффективный потенциал реагирования на общие угрозы. В этой связи мы приветствуем принятые сегодня решения, в том числе решения СРН о проведении совместного обзора вызовов и угроз 21 века. Принят также документ о дальнейшем развитии механизмов СРН и Программа работы на 2010 год, которая содержит целый ряд очень важных совместных мероприятий. Возобновляются наши контакты по военной линии. Намечены мероприятия по повышению оперативной совместимости по поиску и спасению на море, взаимодействию в борьбе с пиратством, по ПРО, по контролю воздушного движения.

И Россия, и НАТО заинтересованы в долгосрочной стабилизации в Афганистане. Мы намерены активизировать наше взаимодействие в СРН по конкретным проектам борьбы с наркотрафиком, терроризмом. Подтвердили готовность продолжать содействие в транзите для нужд контингентов Международных сил содействия безопасности в Афганистане, необходимость наращивать усилия в подготовке афганских кадров в правоохранительной области.

Мы также были едины в том, что глобальный масштаб исходящей из Афганистана наркоугрозы требует перехода на новый уровень борьбы с ней. Надеюсь, что в этом контексте будут конструктивно рассмотрены известные российские предложения о том, чтобы контингенты стран НАТО внутри Афганистана сотрудничали и с афганским правительством, и с ОДКБ, которая уже не один год проводит антинаркотические операции по внешнему периметру границ Афганистана. Мы заострили необходимость более решительных действий по пресечению оборота прекурсоров, которые идут в том числе из Европы в Афганистан и без которых афганский героин производить было бы невозможно.

Открываются неплохие возможности для продвижения взаимодействия с НАТО в военно-технической области, прежде всего, по модернизации вертолетов типа МИ. Такое сотрудничество взаимовыгодно. Мы отмечаем полезность принятого решения.

Возобновив полноценное сотрудничество с НАТО, мы не уклоняемся от обсуждения в СРН вопросов, по которым наши позиции расходятся, по которым имеются разногласия. Это и планы расширения Альянса, и судьба режима контроля над обычными вооружениями в Европе, это и продвижение военной инфраструктуры к российским границам. Мы подробно изложили наши озабоченности, надеемся на то, что партнеры их услышали.

Особое внимание мы также уделили рискам, связанным с продолжающимися поставками оружия в Грузию. Рассчитываем, что страны Альянса сделали необходимые выводы из событий августа прошлого года.

В целом дальнейшее развитие нашего партнерства с НАТО будет в значительной степени зависеть от того, как пойдет работа над стратегической концепцией Альянса. У нас уже налажен диалог по этой теме. В январе будущего года некоторые из «группы мудрецов», кто помогает подготовить эту концепцию, посетят Российскую Федерацию. Мы ожидаем их приезда. В целом считаем, что в стратегической концепции будут правильно изложены те ситуации, в которых НАТО планирует применять силу. Критерий здесь один – соответствие таких действий Уставу ООН.

На сегодняшнем заседании мы все отметили, что оно прошло конструктивно и впервые за несколько лет закончилось конкретными, очень важными и далеко идущими результатами, что внесет вклад в обеспечение безопасности в регионе.

Растет понимание того, и об этом многие говорили, что безопасность в регионе невозможно обеспечить без участия всех стран и не в последнюю очередь России. В этой связи состоялся обмен мнениями по проекту Договора о европейской безопасности, который был недавно направлен Президентом Д.А.Медведевым всем коллегам из числа государств, расположенных в Евроатлантике, и исполнительным главам действующих здесь в военно-политической области организаций. Мы ожидаем реакции на проект Договора, рассчитываем, что после того, как мы ее обобщим, можно будет подумать, как над ним работать дальше.

Вопрос: Рассматривался ли вопрос о повышении уровня участия России в планировании афганской операции?

С.В.Лавров: Россия не участвует в афганской операции. Поэтому мы не имеем отношения к ее планированию, это было бы неправильно. Много стран имеют там свои контингенты, они работают в тяжелых условиях и нуждаются во всяческой поддержке. Такую поддержку Россия оказывает, прежде всего, в том, что касается как транзита через нашу территорию железнодорожного транспорта, так и транзита через наше воздушное пространство. У нас есть соответствующие договоренности и с НАТО как с организацией, и с целым рядом членов Альянса, включая Германию, Францию, Испанию. Совсем недавно США заключили с нами соответствующее соглашение. Мы будем продолжать оказывать эту поддержку, как и помогать Афганистану в решении инфраструктурных проблем, сложностей снабжения электроэнергией, вопросов гуманитарной помощи. Будем помогать с восстановлением системы образования, укрепления возможностей правоохранительных органов Афганистана.

В августе 2009 года Россия совместно с Германией передали в дар Министерству внутренних дел Афганистана два вертолета для медицинской эвакуации. Россия в ближайшее время передаст крупную партию большегрузных грузовиков для нужд правоохранительных структур Афганистана. Это лишь некоторые примеры того, как мы готовы поддерживать укрепление афганской государственности.

Поэтому мы не считаем необходимым внедряться в военное планирование – это дело тех, кто участвует в международных контингентах, находящихся в Афганистане. Сегодня ясно, и это было признано Президентом США Б.Обамой, когда он выдвинул новую афганскую стратегию, что военными методами эту проблему не решить и что требуется новая стратегия, которая охватывает и экономическое восстановление, и укрепление афганской государственности, чтобы сами афганцы могли распоряжаться своей судьбой. Эта стратегия охватывает гораздо большее вовлечение усилий стран региона, прежде всего, непосредственных соседей Афганистана.

Мы за это выступаем давно, предпринимаем соответствующие действия в рамках ШОС, где участвуют практически все соседствующие с Афганистаном государства либо в качестве членов ШОС, либо в качестве наблюдателей. В марте этого года в Москве состоялась специальная конференция ШОС, на которой эти вопросы рассматривались, прежде всего, под углом активизации антинаркотических и антитеррористических усилий. На конференции присутствовали и руководители НАТО, ЕС, и целый ряд западных стран, которые участвуют в операции Международных сил содействия безопасности.

Было бы полезно говорить не о военном планировании, а о стратегическом, политическом планировании тех шагов, которые может предпринять международное сообщество, чтобы помочь афганцам поскорее избавиться от внешней опеки и взять свою судьбу в свои руки. В такого рода планировании было бы необходимо участие России и целого ряда других государств, прежде всего, соседей Афганистана.

Вопрос: Вы говорите о новой архитектуре безопасности в Европе, которую предлагает Россия. В тоже время Россия продолжает нарушать международные соглашения, в том числе и план Медведева-Саркози. Как международное сообщество может доверять России?

С.В.Лавров: У Вас неправильная информация. Россия полностью выполнила свои обязательства по плану Медведева-Саркози, а грузинская сторона – нет. Грузинская сторона обязалась подписать в качестве незамедлительного шага договоренности о неприменении силы, в том числе о том, что сила больше никогда не будет применяться в отношении народов Южной Осетии и Абхазии. Грузинская сторона этого не делает.

Напомню, что, еще когда были международные механизмы урегулирования до той войны, которую Тбилиси развязал в августе 2008 года, Россия неоднократно предлагала, чтобы неприменение силы стало первым шагом к нормализации ситуации. Нас уверяли, что этого делать не надо, что Тбилиси никогда не будет нападать на своих собственных граждан. Но теперь-то все убедились, что есть такая способность у нынешних грузинских властей.

Что касается современной ситуации, то я не зря остановился в своем вступительном слове на проблеме поставок вооружений в Грузию. Это серьезнейшая проблема. Вооружения продолжают поступать, причем, по некоторым оценкам, довоенный потенциал грузинских вооруженных сил восстановлен. Вооружения поступают во многом наступательного характера. Надеюсь, все понимают, для чего это нужно и как рискованно вооружать этот режим. Также надеюсь, что будут сделаны необходимые выводы. Сегодня мы подробно об этом говорили с нашими партнерами по Совету Россия-НАТО.

Что касается плана Медведева-Саркози, когда он был разработан, то был согласован двумя президентами в Москве 12 августа 2008 года. Первое предложение этого плана гласило: президенты России и Франции одобряют нижеследующие принципы и предлагают сторонам их выполнять. Когда Президент Н.Саркози поехал в Тбилиси с этим документом, уже одобренным Президентом Д.А.Медведевым и самим Президентом Франции, упомянутый мною пункт Президент М.Саакашвили подписывать отказался. Это был опять пример мелкого жульничества.

План Медведева-Саркози не означает никакого соглашения о прекращения огня. Действия российских вооруженных сил к тому времени, когда план подписывался, уже были приостановлены приказом Верховного Главнокомандующего ВС РФ. План Медведева-Саркози адресован сторонам: Грузии, Абхазии и Южной Осетии. И Абхазия, и Южная Осетия подписали этот план без каких-либо жульнических попыток его переделать. Президент Саакашвили поступил иначе. Поэтому неприменение силы, а это первый пункт плана, должно быть принято в качестве юридического обязательства всеми, включая Президента Грузии.

Вопрос: Только что Генеральный секретарь НАТО в ходе пресс-конференции говорил о том, что главным разногласием между Москвой и Брюсселем является проблема Грузии и расширение Альянса. Сегодня НАТО также принял специальное коммюнике, в котором есть пункт о призыве Альянса к России отказаться от провозглашения независимости Абхазии и Южной Осетии. Собираетесь ли Вы учитывать эти рекомендации?

С.В.Лавров: Мы не можем отказаться от провозглашения независимости Абхазии и Южной Осетии, потому что не мы ее провозглашали, а провозглашали ее народы Южной Осетии и Абхазии, которые натерпелись от грузинских режимов, начиная с г-на З.Гамсахурдия, столько, что мало какие народы в современной истории испытали. Именно поэтому, когда еще М.Саакашвили не разорвал соглашения об урегулировании, заключенные еще в 90-ые гг., мы постоянно выступали за необходимость в качестве первого шага договориться о неприменении силы и восстановления доверия.

Что касается оценок, содержащихся в документах Совета НАТО, то я сегодня в ходе общения с коллегами их прокомментировал. Это старая позиция, которая означает только одно, что факты, хорошо известные всем членам НАТО, по политическим моментам игнорируются, что доклад Х.Тальявини, который заказывали не мы, а европейцы, не изучен, а если изучен, то приведенные в нем факты игнорируются. В упомянутых Вами документах используются клише полуторагодовалой давности, без учета реальной ситуации в Закавказье. Думаю, что это пройдет, а принцип неприменения силы, принцип уважения территориальной целостности все-таки возобладает без каких-либо двойных стандартов. Не может быть так, что все должны уважать территориальную целостность и мирное урегулирование споров, а г-н М.Саакашвили этого делать не должен. Он попрал оба этих принципа, поднял руку на народ, который считал своими гражданами. Это всем понятно. К сожалению, то, что Вы цитировали, отражает сохраняющуюся политизированность и идеологизированность позиции стран НАТО по данному вопросу. Мы это нормально воспринимаем. Эти слова повторяются как заклинание, наверное, кому-то не хочется терять политическое лицо.

Вопрос: Прокомментируйте, пожалуйста, ситуацию вокруг Договора по СНВ.

С.В.Лавров: Комментировать ситуацию вокруг СНВ в подробностях я не буду, так как этими деталями и подробностями занимаются делегации. Они работают по указанию двух президентов с тем, чтобы как можно скорее подготовить Договор. Рассчитываю, что это произойдет не в столь отдаленном будущем.

Вопрос: Генсек НАТО только что заявил, что наилучший формат для обсуждения российской инициативы по европейской безопасности – это ОБСЕ. Согласны ли Вы с этим?

С.В.Лавров: Российское предложение о проекте Договора о европейской безопасности было направлено Президентом Д.А.Медведевым главам всех государств и правительств в Евроатлантике и главам всех военно-политических организаций, которые работают на этом пространстве, а именно НАТО, ЕС, СНГ, ОДКБ и ОБСЕ. Мы убеждены, что принцип неделимости безопасности, который был предметом целого ряда политических деклараций, принимавшихся в 90-ые гг. прошлого века, должен быть укреплен. Пока он не вполне работает, если не сказать более резко. Мы хотим, чтобы этот принцип стал юридически обязывающим, и именно поэтому нам нужен Договор.

В рамках ОБСЕ проводится работа, направленная на активизацию всеобъемлющего подхода к безопасности, включая военно-политическую, гуманитарную, экономическую, экологическую. Мы это активно поддерживаем. До середины 2009 года принцип всеобъемлющей безопасности был на задворках. ОБСЕ хотела заниматься исключительно гуманитарными вопросами, причем исключительно к Востоку от Вены, а к Западу от Вены вообще ничего не хотела делать. 80% работы ОБСЕ было сконцентрировано в гуманитарной «корзине», а она должна быть поровну распределена между тремя «корзинами». Поэтому мы активно поддержали возросший интерес к всеобъемлющей безопасности в рамках ОБСЕ.

Согласован перечень тем, которые будут обсуждаться в рамках процесса Корфу, чтобы укреплять всеобъемлющую безопасность. В этом перечне есть гуманитарные, экономические вопросы и вопросы т.н. «жесткой безопасности», прежде всего, меры по укреплению доверия в военно-политической области, задачи по укреплению режимов контроля над вооружениями, вопросы разработки понятных единых критериев урегулирования различных конфликтов. Это все внесено по инициативе Российской Федерации. Мы готовы обсуждать эту проблематику в ОБСЕ в контексте развития всеобъемлющего подхода. Не надо только делать искусственных увязок. Потому что наши партнеры говорят, что будут обсуждать нашу инициативу, если мы согласимся на определенные шаги.

Что касается распространенного проекта Договора, то он посвящен не всем перечисленным мною военно-политическим темам, а одной конкретной задаче: чтобы принцип, в соответствии с которым ни одно государство в Евроатлантике не должно укреплять свою безопасность за счет других, а чтобы Договор, являвшийся предметом многих политических деклараций в прошлом веке, стал бы юридически обязывающим. И больше ничего. Президент России направил проект Договора лично своим коллегам, он ожидает от них личной, желательно конструктивной и оперативной реакции.

Вопрос: Россия призывала к проведению в Москве ближневосточной мирной конференции. Пока этого не случилось. Почему Россия отсутствует в арабском мире? Второй вопрос относительно признания Государства Палестина.

С.В.Лавров: Россия не отсутствует в арабском мире, а регулярно там присутствует на самых разных уровнях, включая высший. Осуществляются визиты. Я в очередной раз собираюсь в арабский мир через десять-двенадцать дней. Так что это не совсем верная констатация фактов.

Что касается ближневосточного урегулирования, то мы договорились и в СБ ООН, и в рамках «квартета» ближневосточных посредников, и со сторонами конфликта о том, что Московская конференция будет созвана сразу же после того, как возобновятся прямые переговоры между палестинцами и израильтянами. Собирать конференцию в условиях, когда не наблюдается возобновление переговоров, изначально было бы нагнетанием эмоций. Не думаю, что в этом кто-нибудь заинтересован. Мы все хотим создать благоприятные условия для возобновления диалога. Пока такие условия не созданы.

Известное решение правительства Израиля о замораживании на десять месяцев строительства новых поселений было шагом в правильном направлении, но явно недостаточным для возобновления переговоров. Слишком много оговорок. Понятно, что палестинцы заняли позицию неприятия этого шага как достаточного для возобновления переговоров. Мы активно поддерживаем усилия американских посредников, которые пытаются нащупать почву для создания таких условий. Мы сами работаем со сторонами, хотим помочь возобновить переговоры, после чего рассчитываем, что мировое сообщество на конференции в Москве поддержит этот процесс и призовет стороны к движению вперед без каких-либо пауз и остановок. Мы слишком давно решаем эту проблему, и с каждым годом это делать становится все труднее. Поэтому бесконечное ожидание делу вредит. Нужно постараться двигаться быстрее.

Что касается признания Государства Палестина, то Россия признала это государство. В Москве есть полноценное посольство Государства Палестина во главе с послом. Так что в этом отношении у нас проблем не возникает.

Вопрос: Некоторые комментаторы из стран НАТО уверяют, что российские предложения по европейской безопасности дадут России право вето в отношении политики Альянса, включая его расширение. Как Вы можете это прокомментировать?

С.В.Лавров: В российском проекте нет никакого скрытого смысла. В нем не содержится никакой попытки присвоить право вето на деятельность НАТО. Я сегодня об этом говорил моим коллегам, когда мы обсуждали проблему т.н. политики открытых дверей. В тоже время у нас есть право высказывать свою точку зрения по поводу расширения, по поводу приближения военной инфраструктуры к нашим границам. У нас есть общие обязательства не укреплять свою безопасность за счет безопасности других. У нас есть обязательства не размещать на территории новых членов Альянса существенные боевые силы. Это обязательство до сих пор не расшифровано, поэтому никто до сих пор не знает, базы, которые создаются в Румынии и Болгарии, – это существенные боевые силы или нет. Мы считаем, что да, а американцы говорят, что нет. Подобные недосказанности мешают делу, порождают ненужные взаимные подозрения и угрозы. Поэтому в Договоре четко сказано, что его участниками будут все организации, включая руководство НАТО. Там четко сказано, что работать механизм Договора будет на основе консенсуса, т.е. у НАТО будет свой голос в этом договоре. Так что опасения процитированных Вами комментаторов считаю абсолютно неоправданными.