Считаем, что Совет Европы вполне может и призван стать гуманитарной опорой европейской безопасности. Совет доказал свою эффективность не только в таких важнейших сферах, как права человека, верховенство закона, укрепление демократии. Он также вносит существенный вклад в решение проблем, связанных с новыми угрозами и вызовами: терроризм, отмывание денег, коррупция – все это важнейшие вопросы, которым Совет уделяет повышенное внимание.

Мы также высоко ценим достижения Совета Европы в сфере социальной сплоченности, защите уязвимых групп населения, развитии европейского сотрудничества в области культуры, культурного наследия, молодежи, спорта, образования.

Сегодня мы обсудили и перспективы работы Совета Европы по тематике межкультурного диалога. Важное значение имеет налаживание разговора по решению проблем интеграции иммигрантов в Европе. Рассмотрели вопросы сотрудничества Организации с нерегиональными партнерами. Это важно и для продвижения диалога цивилизаций, межрелигиозного диалога. Все эти вопросы и проблемы имеют без исключения непосредственное отношение к тому, как живут все европейцы.

На жизнь простых граждан всех наших стран существенное влияние оказывает то, как работает судебная система, как функционирует Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ). Сейчас этот орган также является предметом реформенных дискуссий. Считаем, что реформа должна быть ориентирована на безусловное обеспечение в деятельности Суда принципа субсидиарности, должна обеспечивать деполитизацию Суда, строгое соблюдение им рамок своей юрисдикции. Убеждены, что вся реформа должна опираться на главный принцип, заложенный в Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ) и означающий, что основная тяжесть решений по защите прав человека должна находиться на национальных судебных системах. Страсбургский суд должен быть задействован только тогда, когда эти системы не срабатывают.

Нам кажется, что неформальные конференции – прошлогодняя в Интерлакене и в этом году в Измире, – на которых обсуждались перспективы реформы Европейского Суда, позволяют надеяться на выработку консенсусных подходов, которые будут учитывать все изложенные мною важнейшие принципы реформы.

Мы выступаем также за скорейшее присоединение Европейского союза к ЕКПЧ, основывающееся на признании Европейским союзом юрисдикции Европейского Суда по правам человека на условиях, которые подлежат ратификации всеми 47-ю членами Совета Европы. Исходим из принципиальной важности того, чтобы такая договоренность в полной мере обеспечивала бы сохранение верховенства ЕКПЧ на всем пространстве Совета Европы и центральную роль ЕСПЧ по отношению к любым нарушениям Конвенции, от кого бы они ни исходили: от членов Евросоюза, от не входящих в него стран, либо от самого Евросоюза и его органов и институтов.

Мы разделяем настрой Генерального секретаря на самое активное продвижение реформы по всем упомянутым направлениям. Мы будем поддерживать его реформенные начинания, поскольку убеждены, что они служат на благо народов всех европейских стран.

Вопрос (адресован Т.Ягланду): Вы являетесь родоначальником реформы Совета Европы. Хотелось бы попросить Вас подробнее рассказать об этом процессе. В чем смысл реформирования? Как Вы видите роль Совета Европы в системе евробезопасности?

С.В.Лавров (в дополнение к ответу Т.Ягланда): Я хотел бы добавить несколько слов относительно места Совета Европы в общей архитектуре европейской безопасности. Конечно, общеевропейской организацией является Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе, в которую входит больше государств, чем в Совет Европы – в ней представлены США и Канада. В ОБСЕ действует принцип комплексного, всеобъемлющего подхода к безопасности, включая военно-политическое, экономическое, экологическое и гуманитарное измерения.

Говоря об архитектуре, которая сейчас активно обсуждается в Европе и которая нужна европейскому континенту, нельзя забывать о том, что в ОБСЕ гуманитарная «корзина» представляет собой набор политических деклараций, многие из которых не выполняются. Например, в последний год существования Советского Союза всеми странами ОБСЕ были приняты обязательства способствовать свободе передвижения, двигаться к безвизовому режиму. Потом их несколько раз переподтверждали, но сейчас о них забыли, и они пока остаются не выполнены. Есть и другие примеры политических деклараций в сфере гуманитарного измерения безопасности ОБСЕ, которые, если не забыты, то, по крайней мере, просто остаются на бумаге.

В отличие от ОБСЕ, которая в сфере гуманитарной безопасности ограничивается зачастую невыполняемыми декларациями, Совет Европы в гуманитарной сфере разработал и принял более 200 юридически обязывающих конвенций, охватывающих все мыслимые и немыслимые аспекты обеспечения прав человека и основных свобод как в политической, экономической и социальной областях, так и в сферах, которые до недавнего времени не особо затрагивали человеческую жизнь, такие, например, как кибербезопасность и многие другие. В отличие от политических, не обязывающих деклараций, конвенции, о чем говорил г-н Генеральный секретарь, нужно выполнять. Так что мы видим в Совете Европы, в его конвенционных механизмах очень солидную и надежную гуманитарную опору архитектуры, которая будет обеспечивать неделимый и равноправный характер безопасности для всех без исключения европейских стран.

Вопрос: Сегодня в Москве принимают представителей Триполи. Не могли бы Вы прокомментировать, состоялась ли уже такая встреча? Если да, то каковы ее результаты? Будет ли Москва выступать в качестве посредника между ливийскими властями и оппозицией?

С.В.Лавров: Встреча сегодня прошла. В Москве был генеральный секретарь Ассоциации «Исламский призыв» – есть такая структура в Ливии – г-н М. аш-Шариф. Мы поставили перед ним вопросы, которые прямо вытекают из нашей принципиальной позиции, направленной, прежде всего, на скорейшее прекращение кровопролития в Ливии. Мы поставили вопрос о необходимости для ливийского руководства четко заявить и приступить к выполнению в полном объеме резолюций Совета Безопасности ООН, которые требуют прекратить любое применение вооруженной силы против мирных граждан. Призвали также ливийскую сторону с целью выполнения резолюций Совета Безопасности конкретизировать свое согласие – о котором было объявлено – с предлагаемой Африканским союзом «дорожной картой», в частности, обеспечить конкретные шаги на земле, например, вывод вооруженных формирований из городов, установление зон безопасности. Призвали сотрудничать с ООН в плане доставки гуманитарной помощи на всю территорию Ливии, обеспечить – как это и предполагает инициатива Африканского союза – контроль за всеми этими шагами через международных наблюдателей, состав которых был бы приемлем для всех ливийских сторон.

Услышанный нами ответ нельзя назвать негативным. Было сказано, что в Триполи готовы рассматривать те подходы, которые основываются на «дорожной карте» Африканского союза, и выполнять в полном объеме требования резолюций 1970 и 1973. Единственное, что отметили наши сегодняшние собеседники из Триполи, это необходимость принятия аналогичных шагов повстанцами и прекращения бомбардировок НАТО.

Это, собственно, и является той задачей, которую пытается решать специальный посланник Генерального секретаря ООН г-н А.Хатыб. Вчера он был в Москве. Мы с ним подробно обсудили нынешнюю ситуацию. Поддерживаем его линию на то, чтобы убедить всех вовлеченных в конфликт в отсутствии военного решения, на то, что необходимо как можно скорее объявить о прекращении огня, согласовать его сроки и условия. Если это удастся сделать, то не будет никаких причин для продолжения бомбардировок авиацией НАТО, которые, как мы уже упоминали не раз, выходят далеко за рамки санкционированных резолюциями СБ ООН целей.

Так что мы не берем на себя роль некоего посредника между правительством в Триполи и оппозицией. Мы поддерживаем посреднические усилия ООН, инициативу Афросоюза. В своей работе с Триполи и Бенгази мы проводим те мысли, о которых я только что упомянул. Как я уже недавно говорил, на завтра планировалась встреча с делегацией представителей сил, находящихся в Бенгази. По техническим причинам они попросили перенести сроки визита. Будем ждать, когда они будут готовы приехать, примем их, и, естественно, проведем переговоры. А тем временем будем посылать необходимые сигналы по другим каналам и в Триполи, и в Бенгази. Главное сейчас – согласовать сроки и условия перемирия. Это создаст прочную основу для того, чтобы уже на следующем этапе начинать национальный диалог – к чему мы также побуждаем все ливийские стороны – о будущем страны, о будущем новой Ливии, о том, каким будет устройство этого важного североафриканского государства.