Выступление и ответы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на вопросы СМИ в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных и европейских дел Франции А.Жюппе, Москва, 1 июля 2011 года

01-07-2011

Добрый день, уважаемые представители средств массовой информации,

Мы провели очень полезные переговоры с моим коллегой – Государственным министром, Министром иностранных и европейских дел Французской Республики А.Жюппе. Очень ценим наше взаимодействие. Хотя это и первый визит в Россию господина А.Жюппе в качестве Министра иностранных дел, он, будучи одним из наиболее авторитетных и опытных французских политиков, очень хорошо знает нашу страну и внес большой личный вклад в укрепление российско-французского партнерства, в том числе в бытность на посту Премьер-министра Франции. Мы очень ценим этот вклад господина А.Жюппе.

Сейчас наше партнерство – будь то в сфере двусторонних связей или по различным международным и региональным делам – развивается эффективно, по нарастающей. Количество и масштабы совместных проектов в экономической сфере уверенно растут, прежде всего, в высокотехнологичных областях. Весьма насыщены политические контакты. В конце мая «на полях» саммита «восьмерки» в Довиле состоялась очередная встреча президентов Д.А.Медведева и Н.Саркози; совсем недавно Францию с рабочим визитом посетил Председатель Правительства России В.В.Путин. В ноябре готовимся к саммиту «Группы двадцати» в Каннах, в котором примет участие Д.А.Медведев, а чуть позже в ноябре или в начале декабря состоится очередное заседание двусторонней Межправительственной комиссии под председательством двух премьер-министров. В начале осени мы планируем провести очередное заседание Совета сотрудничества по вопросам безопасности (так называемый совет «2+2»), в который входят министры иностранных дел и обороны двух государств. Имеем в виду провести эту встречу совета в Москве. Так что планов немало, и все они сопряжены с реализацией имеющихся договоренностей, с подготовкой новых важных решений во всех областях.

Мы сегодня обсудили ситуацию на международной арене. Она развивается быстро, динамично, порой бурно. И тем востребованней тесное взаимодействие между Россией и Францией, поскольку от нашего взаимопонимания, от того, насколько согласованы наши действия, во многом зависит решение ключевых международных проблем. Мы осознаем ответственность в этих вопросах и именно в таком контексте обменялись мнениями по ряду ключевых вопросов нашего внешнеполитического взаимодействия на предстоящий период.

Затронули, безусловно, состояние и перспективы сотрудничества России и Европейского союза, в том числе в свете итогов недавнего саммита в Нижнем Новгороде. Признательны Франции за ту лидирующую роль, которую она неизменно играет в продвижении нашего стратегического партнерства в самых разных областях, включая облегчение контактов между людьми, укрепление договорно-правовой базы, в частности, в вопросах сотрудничества по кризисному урегулированию и по целому ряду других направлений.

Россия и Франция являются членами Совета Россия-НАТО, поэтому и эта проблематика, естественно, была обсуждена. Особое внимание мы уделили ситуации с переговорами по выполнению решений Лиссабонского саммита Совета Россия-НАТО относительно создания совместной системы ПРО.

Поговорили и об активизации деятельности ОБСЕ, прежде всего, в контексте предания нового импульса работе по реализации решений прошлогоднего саммита в Астане о формировании неделимой равноправной системы безопасности в нашем общем регионе.

Естественно, мы касались и региональных проблем, прежде всего, в странах Северной Африки и Ближнего Востока. Обсуждали ситуацию в Ливии, Сирии, обстановку вокруг этих стран. Говорили и о Йемене, в целом об этом большом регионе. Рассмотрели вопросы, связанные с иранской ядерной программой, по которой Россия и Франция тесно сотрудничают в формате «3+3» (или «5+1», как его еще называю). Мы заинтересованы в скорейшем начале полноценных переговоров с Ираном и подтвердили поддержку предложений, которые эта группа передала иранским партнерам.

По подавляющему большинству вопросов, которые мы обсуждали, включая международную повестку дня, наши позиции близки или совпадают. По ряду из них есть определенные расхождения, прежде всего, касающиеся способа достижения целей. Что до самих целей, расхождений у нас нет. Мы хотели бы видеть окружающий мир, да и в целом мировое сообщество, состоящее из стабильных, демократических, процветающих, развивающихся государств, которые сами решают свою судьбу и полноценно участвуют в мировой жизни на основе равноправия.

Так что я весьма удовлетворен сегодняшними переговорами и благодарю своего коллегу за полезный разговор.

Вопрос: Хотелось бы сначала спросить г-на А.Жюппе относительно поставок французского оружия в Ливию. Франция полагает, что в соответствии с резолюциями СБ ООН она вправе это делать. Другие, например Россия, считают, что это не так, о чем было заявлено вчера. Что касается Франции, единогласно ли она приняла решение или в сотрудничестве со своими партнерами? Предусматривает ли Париж поставки оружия в другие страны, такие как Сирия или Йемен?

И второй вопрос г-ну С.В.Лаврову. Вчера Вы сказали, что запросили у Франции объяснений на этот счет и ждете ответа из Парижа. Хотелось бы узнать, получили ли Вы сегодня ответ?

С.В.Лавров: Да, могу подтвердить, что А.Жюппе ответил на вопрос. Он сводится к тому, что, как он только что сказал, резолюция 1973 содержит параграф 4, позволяющий кому угодно делать все что угодно ради чего угодно. Именно из-за этого параграфа у нас и возникли проблемы с этой резолюцией СБ ООН – во всех остальных частях мы ее поддерживаем. Но из-за нежелания соавторов резолюции расшифровать, кто и что будет делать, каковы пределы применения силы – а мы полагали, что наша просьба конкретизировать эти положения была законной – мы при голосовании вынуждены были воздержаться. Как мы и предупреждали, сейчас возникают очень неприятные ситуации, когда положения принятой резолюции можно интерпретировать по-всякому.

Россия и Франция являются постоянными членами Совбеза ООН. Я думаю, что наши страны и другие постоянные и непостоянные члены СБ ООН заинтересованы в том, чтобы этот орган выпускал понятные документы, поскольку решения Совета Безопасности являются частью международного права, а оно не должно терпеть двусмысленностей. Надеюсь, мы рассмотрим эту системную проблему в рамках регулярно проводимых консультаций между Москвой и Парижем, между всеми пятью постоянными членами Совета Безопасности и все-таки договоримся, как в будущем поступать в подобных ситуациях.

Что касается ливийского сюжета в целом, то, как я уже упомянул, у нас с Францией нет принципиальных расхождений. В документе «Группы восьми», принятом в Довиле президентами России и Франции, мы единогласно заявили о том, как должна выглядеть новая Ливия. Убеждены, что необходимо как можно скорее прекращать насилие и договариваться, в каком составе сами ливийцы будут определять судьбу своей страны, ее будущее политическое и государственное устройство. Повторю, у нас нет каких-либо расхождений насчет конечной цели. Во многом благодаря просьбе Президента Франции Н.Саркози, высказанной в Довиле, Президент России Д.А.Медведев поручил своему Специальному представителю активно содействовать предпринимаемым по линии Африканского союза и ООН посредническим усилиям. Надеемся, что у всех сторон возобладает разум, и политический процесс будет запущен как можно скорее.

Вопрос: Франция утверждает, что резолюция ООН по Сирии ни в коем случае не приведет к военным действиям. Готова ли Россия в таком случае поддержать эту резолюцию? Если нет, какие меры давления на Дамаск с целью урегулирования ситуации Россия готова предпринять?

С.В.Лавров: На первую часть вопроса в отношении возможной резолюции, я, наверное, уже дал ответ, реагируя на предыдущий вопрос. Тем более, пока в Совете Безопасности нет какой-то остроты вокруг необходимости принятия проекта резолюции по Сирии. Мы к этому относимся вполне понятным образом. Об этом неоднократно говорил Президент России.

Наша позиция остается в силе, что отнюдь не означает, что мы не готовы совместно с партнерами и мировым сообществом сформулировать общую позицию, которая, по-моему, у всех едина: необходимо как можно скорее перевести сирийскую ситуацию в политическое русло. Для этого требуется добрая воля с обеих сторон. Властям необходимо продолжать реформы, проводить их более интенсивно, о чем мы постоянно говорим нашим партнерам в Дамаске. Это стало темой двух телефонных разговоров, которые за последнее время провели Президент Д.А.Медведев и Президент Б.Асад.

С другой стороны, оппозиция должна отказаться от абсолютно бескомпромиссной позиции, от игнорирования любых предложений сирийских властей и пойти на диалог. В конце концов, то, что сделано и обещано официальным Дамаском, немаловажно. Напомню – отменено чрезвычайное положение; дважды, как мне кажется, объявлялась и проводилась амнистия; внесены предложения об изменениях избирательного законодательства; на повестке дня конституционная реформа. Это не пустяки, а серьезные вещи. Если оппозиция действительно заинтересована в реформировании сирийского общества и государства, то отмахиваться от таких предложений просто недопустимо. Это вызывает подозрения, что на самом деле речь идет не о реформах, а о смене режима. А в Сирии, учитывая специфику устройства этого государства, мы знаем, чем это чревато. Поэтому мы всячески содействуем переходу сторон к диалогу.

Недавно в России по линии Общества дружбы со странами Азии и Африки побывала делегация сирийской оппозиции. Мы воспользовались этим случаем, чтобы объяснить участникам нашу позицию. Нас обрадовало, что на днях в Дамаске, уже на сирийской территории, состоялась встреча сирийских оппозиционных политических сил, где прозвучали, насколько мы слышали, достаточно разумные идеи и предложения. Сейчас важно поощрять такого рода процессы и инициативы с обеих сторон, чем собственно мы и готовы заниматься. Убежден, что это в наших общих интересах. И я почувствовал, что Франция в широком плане разделяет такие подходы.

Вопрос (адресован А.Жуппе): Насколько, по Вашему мнению, вновь актуальна тема соглашения Д.А.Медведев – Н.Саркози? Обсуждалась ли на переговорах тема Грузии, тема оккупации Грузии? Как Вы считаете, насколько Россия выполняет это соглашение?

С.В.Лавров (в дополнении к ответу А.Жуппе): Добавлю несколько слов. В отличие от резолюции СБ ООН 1973 по Ливии план Д.А.Медведева – Н.Саркози не содержит двусмысленностей. Он четок и понятен. То, что было согласовано в Москве 12 августа 2008 года, не подлежит извращенному толкованию. Документ начинался фразой, что президенты России и Франции предлагают сторонам принять следующие меры.

Первой из них было прекращение огня. Абсолютно ясно, что это было адресовано Тбилиси, Цхинвалу и Сухуму. Вторая мера предусматривала возвращение грузинских войск в казармы, где они должны были оставаться. Этот пункт не вполне выполняется. К сожалению, на приграничных территориях периодически происходят провокации. Как участники так называемого механизма по предотвращению и расследованию инцидентов, вместе со сторонами конфликта и представителями Евросоюза стараемся предотвращать такие случаи.

В упомянутом документе был также очень важный, согласованный в Москве пункт – я говорю здесь только о том, что было согласовано президентами России и Франции в Москве, а не о том, что потом М.Саакашвили переделал под свои интересы и что для нас не имеет никакой силы. Речь о призыве президентов Д.А.Медведева и Н.Саркози к сторонам начать международные дискуссии, получившие затем название Женевские. Темы, повестка дня этих дискуссий – как было предложено президентами России и Франции – подчеркивали необходимость начать разговор с обсуждения статуса Абхазии и Южной Осетии. Я специально обращаю на это внимание – это было предложение, поддержанное российской стороной, что статус Абхазии и Южной Осетии должен обсуждаться на международных дискуссиях, равно как и обеспечение безопасности в регионе, решение гуманитарных вопросов, включая создание условий для возвращения беженцев и перемещенных лиц. Когда документ был доставлен в Тбилиси, М.Саакашвили отказался обсуждать где бы то ни было статус Абхазии и Южной Осетии. Это стало недвусмысленным сигналом к тому, что он не успокоится, что он не хочет разговаривать на тему о том, как эти народы могут жить в составе грузинского государства, хочет диктовать им условия без учета их собственного мнения. Еще раз подчеркну – 12 августа 2008 года Президент России поддержал идею, чтобы статус Абхазии и Южной Осетии обсуждался на международных дискуссиях. Об этом сейчас, к сожалению, мало вспоминают.

После того, как М.Саакашвили отказался это делать, после того, как через несколько дней прозвучали его собственные заявления и высказывания его министра обороны о том, что война не окончена, мы поняли, что реваншистские тенденции не исчезли, а для обеспечения безопасности, да и собственно выживания абхазского и югоосетинского народов, у нас нет другого выхода, кроме признания их независимости. Уже после (акт признания состоялся в конце августа 2008 года), 8 сентября 2008 года Президент Н.Саркози снова приезжал в Москву. Тогда был одобрен документ, содержавший меры по осуществлению первоначальных инициатив, включая развертывание миссии наблюдателей Евросоюза. В документе было также сформулировано то, на какие позиции должны отойти российские войска. Все это было выполнено. Что касается миссии Евросоюза, то в данном документе двух президентов записано, что она будет развернута на прилегающей к Южной Осетии и Абхазии территории Грузии. Об этом договорились, и это должно выполняться.

Надеюсь, Женевские дискуссии как механизм, где представлены все заинтересованные стороны и все основные внешние игроки, смогут сконцентрироваться на решении практических вопросов, которые волнуют проживающих в том регионе людей. Это, конечно, касается безопасности, пресечения провокаций с любой стороны, налаживания нормальной жизнедеятельности. В тех краях многое взаимосвязано, переплетено – будь то бытовые, инфраструктурные, транспортные и другие аспекты.

Я очень надеюсь, что и другая часть повестки дня Женевских дискуссий будет рассматриваться предметно, с позиции обеспечения интересов людей, учета их озабоченности. Имею в виду гуманитарную группу в рамках дискуссий, где обсуждаются в том числе вопросы, решение которых необходимо для создания условий к возвращению перемещенных лиц и беженцев.

В принятом президентами Д.А.Медведевым и Н.Саркози 8 сентября 2008 года документе было записано, что решение вопросов о возвращение беженцев и перемещенных лиц должно осуществляться на основе соответствующих норм международного права, с учетом практики постконфликтного урегулирования. Россия и наши соседи из Абхазии и Южной Осетии привержены этому подходу. В рамках Женевских дискуссий мы договариваемся провести инвентаризацию этой проблемы, регистрацию тех, кто был вынужден покинуть свои дома в августе 2008 года. Этой работе готово оказывать содействие Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев. Думаю, если все будут придерживаться такого подхода, то мы сможем добиться результата.

Когда же грузинские участники Женевских дискуссий третий год подряд пытаются вынести тему беженцев и перемещенных лиц на рассмотрение Генеральной Ассамблеи ООН и когда при этом законные просьбы абхазов и югоосетин дать возможность их представителям принять участие в дискуссии в Нью-Йорке, чтобы высказать точку зрения, отвергаются (им просто не выдаются американские визы), конечно, у нас не может не сложиться впечатление, что вся эта затея с рассмотрением проекта резолюции Генассамблеи связана отнюдь не с заботой о людях, которые нуждаются в каких-то гуманитарных решениях, а преследует пропагандистскую цель и, в общем-то, задумана для торможения всех усилий.

Надеюсь, что наши грузинские соседи все-таки будут следовать договоренностям между президентами Д.А.Медведевым и Н.Саркози, одобренным сторонами, а также пониманиям, достигнутым в рамках Женевских дискуссий.

Я может быть говорил дольше, чем хотелось бы, но эта важная тема, и нельзя замалчивать имеющие принципиальное значение детали. Завершить же хотел тем, о чем не раз говорил Президент России Д.А.Медведев. В те тяжелые дни августа 2008 года мы весьма оценили активную, инициативную и решительную роль Франции в лице ее Президента Н.Саркози. Благодаря ему, действительно, удалось в соответствующем плане сформулировать принципы, которые сейчас для всех нас остаются ориентиром.

Да, наверное, есть искушение трактовать их по-разному. Однако ничего лучшего для налаживания диалога между всеми заинтересованными сторонами в этом регионе никто не придумал. Совет Безопасности ООН, когда мы туда обратились сразу после нападения Грузии на Цхинвал, отказался рассматривать данный вопрос – пару стран заблокировали российское предложение. Мы просили также срочно провести дискуссию и разобраться в ситуации в НАТО и в Совете Россия-НАТО – там тоже от этого отказались. ОБСЕ сыграло очень неблаговидную роль: бывшие по обе стороны тогда еще административной границы в Южной Осетии и Грузии, наблюдатели этой Организации докладывали, что грузинская армия накапливает тяжелые вооружения на границе с Южной Осетией, вокруг Цхинвала. Эти доклады поступали в Вену, как минимум, за день до начала нападения. Мы до сих пор не можем добиться ответа от Секретариата ОБСЕ, почему об этих докладах страны-участницы не были проинформированы.

Так что ни ОБСЕ, ни Совет Россия-НАТО, ни Совет Безопасности ООН не смогли оказаться на высоте положения. А на высоте оказался Президент Франции, который, слава Богу, находился тогда во главе Европейского союза. Мы это ценим и готовы самым тесным образом сотрудничать с Францией в различных форматах по проблематике Южного Кавказа для содействия стабильности и урегулирования всех гуманитарных вопросов.