Вопрос: Как Вы можете прокомментировать итоги своих бесед в Австралии? Обсуждались ли вопросы безопасности в регионе АТР с учетом, в частности, того, что некоторые государства наращивают свое военное присутствие в регионе?

С.В.Лавров: В целом, скажу, что переговоры были очень полезными. Помимо встреч с Министром иностранных дел К.Раддом, прошла беседа с Министром обороны С.Смитом, который занимал пост главы МИД Австралии до 2010 г. и с которым я не раз встречался в его прежнем качестве, переговорил также с «теневым» министром иностранных дел Дж.Бишоп. Кроме того, я встречался с представителями деловых кругов Австралии и представителями российских соотечественников.

С австралийскими официальными представителями мы констатировали обоюдное стремление к развитию и укреплению двусторонних отношений во всех областях, как об этом договаривались Президент России Д.А.Медведев и Премьер-министр Австралии Дж.Гиллард в ноябре прошлого года в Гонолулу. Товарооборот между нашими странами пока, конечно, незначительный – около 1 млрд. долл. США; объем российских инвестиций в австралийскую экономику составляет порядка 700 млн. долл., а австралийских – вообще выражается в смешной цифре 30 млн. долл. Но в ходе сегодняшних контактов деловые круги Австралии проявили очевидный интерес к тому, чтобы активнее идти в Россию, особенно с учетом наших масштабных планов по подъему Сибири и Дальнего Востока и предпринимаемых российским Правительством мер по улучшению климата для иностранных капиталовложений – это специальные программные меры, создание российского Фонда прямых инвестиций, Агентства страхования экспортных кредитов, назначение первого Вице-премьера И.И.Шувалова уполномоченным по вопросам защиты иностранных инвестиций и др. Все это дает результаты, а австралийцы внимательно следят за происходящим и они уже приходят к выводу, что эти процессы у нас развиваются в правильном направлении. Большой интерес в контексте подготовки к саммиту АТЭС во Владивостоке проявлен к тому, чтобы направить группу ведущих предпринимателей в восточные регионы Российской Федерации (и такую поездку они планируют), чтобы на месте обсудить возможности практического сотрудничества, прежде всего, в инвестиционной сфере.

Мы сегодня также договорились о том, чтобы добавить к традиционным областям нашего взаимодействия – это, прежде всего, сельское хозяйство и горнодобывающая промышленность – возможности совместной работы в высокотехнологичных областях. Вступило в силу российско-австралийское Соглашение о сотрудничестве в мирном использовании атомной энергии, и оно уже начинает в нынешнем году реализовываться на практике; имеются хорошие перспективы в совместном освоении космоса, в сферах коммуникаций и современных технологий. По всем этим направлениям есть неплохие заделы, и мы будем активно поддерживать развитие контактов между соответствующими компаниями двух наших стран.

По итогам переговоров с К.Раддом подписан Меморандум о сотрудничестве в Антарктике – полезный документ, который позволит более интенсивно развивать контакты и обмен информацией по этой очень важной теме. Будем также сотрудничать в области научных исследований Тихого океана.

В ходе бесед отметили активизацию двустороннего внешнеполитического взаимодействия. Уже второй год подряд с австралийскими партнерами с прицелом на согласование позиций принимаем планы консультаций по линии МИД, где достаточно системно и подробно излагаются различные темы, по которым проводятся экспертные дискуссии. Это – новый элемент нашего диалога с Австралией, раньше подобных планов не было.

Договорились, что ситуация в АТР будет предметом наших регулярных консультаций. Регион, действительно, становится центром экономического роста, а с ним приходит и политическое влияние. Достаточно остро здесь стоят и проблемы безопасности, прежде всего из-за отсутствия общерегиональной организации, которая предметно занималась бы данными темами. В регионе действует немало пересекающихся форматов, но единой, объединяющей все государства АТР структуры не существует. Мы согласны с Австралией в том, что механизм Восточноазиатских саммитов (ВАС), после того, как Россия и США в прошлом году к нему присоединились, включает в состав всех основных «игроков», и нужно этот механизм активнее использовать для концептуальных дискуссий по вопросам создания архитектуры безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Есть поддержка идеи о том, чтобы в рамках механизма ВАС подробно и предметно обсуждать весь комплекс этих тем.

Мы привлекли внимание австралийских партнеров к совместной инициативе, выдвинутой в сентябре 2010 г. Президентом России Д.А.Медведевым и Председателем Госсовета КНР Ху Цзиньтао в ходе визита российского руководителя в Китай и нацеленной на формирование в АТР всеобъемлющей системы безопасности на открытой и внеблоковой основе, с опорой на нормы международного права, принципы неделимости безопасности, недопустимости действий и союзов против третьих стран в этом регионе или где бы то ни было в мире.

Безусловно, в регионе существуют проблемы, связанные, в частности, с нарастанием некоторой напряженности вокруг Южнокитайского моря, неурегулированностью ядерной проблемы Корейского полуострова. Кроме того, многие сейчас пытаются понять, что означает заявленная Президентом Б.Обамой линия на превращение АТР в главный объект внешней политики и военно-политических интересов США, а также известные заявления Филиппин о желании увеличить присутствие американских военнослужащих на размещенных там базах. Все это вызывает немало вопросов, ответ же на них простой: чем «гадать на кофейной гуще» и ориентироваться на газетные и иные медийные сообщения, гораздо продуктивнее садиться и обсуждать упомянутые проблемы друг с другом в открытую. Данной цели будет способствовать работа Восточноазиатских саммитов, и налаживающееся сотрудничество по линии министерств обороны. Напомню, у стран АСЕАН есть механизм регулярных встреч на уровне руководителей оборонных ведомств, а с прошлого года действует формат, когда к асеановским министрам обороны присоединяются их коллеги из государств-партнеров, включая Россию, США, Японию, Республику Корею, Индию, Китай и т.д. Мы выступаем за максимально эффективное использование данного формата – он помогает укреплять доверие, прояснять острые вопросы, недомолвки, недоразумения. Россия также за то – и об этом сегодня шла речь на переговорах, – чтобы развивать с использованием данного формата взаимодействие с Австралией. Например, в прошлом году представители российских ВВС участвовали в проводимой здесь раз в два года аэрокосмической выставке. Кроме того, буквально в эти дни делегация ВМФ России принимает, наряду с государствами АТР, участие в конференции, посвященной проблемам безопасности на море. Так что дел у нас много.

Говоря о визите, добавлю, что мы хотим укреплять связи с Австралией и в гуманитарной сфере. Выделю также мою сегодняшнюю встречу с представителями созданного здесь Координационного совета российских соотечественников. Беседа была очень полезной, в т.ч. с точки зрения развития нашей позиции относительно культурного сотрудничества с Австралией. У них есть целый ряд интересных идей, которые мы будем учитывать и стараться их реализовать.

Вопрос: В западных СМИ прошла информация о том, что Госсекретарь США Х.Клинтон не может с Вами связаться в течение последних полутора дней – якобы Вы не выходите на контакт. Соответствуют ли такие сообщения действительности, и если да, то почему Вы не реагируете? А если нет, то с чем связаны подобные «вбросы» в прессу?

И еще о Сирии. В ближайшие часы, насколько известно, предстоит обсуждение сирийского сюжета в СБ ООН. Усилилось ли, на Ваш взгляд, в последние часы дипломатическое давление на Россию? В западных СМИ российская позиция по-прежнему ассоциируется с желанием защищать «тиранов» – сначала это был М.Каддафи, теперь речь о Б.Асаде. Можно ли все сводить к персоналиям, или у нас имеются более широкие интересы в этом регионе?

С.В.Лавров: Прилетев сегодня из Новой Зеландии в Австралию, мне позвонили и сказали, что Х.Клинтон хотела бы переговорить по телефону – было даже названо конкретное время, но оно совпало с разгаром переговоров с австралийскими партнерами. Об этом, собственно, мы сразу информировали американцев, отметив, что предложенный временной промежуток мне, к сожалению, не подходит. Не в наших дипломатических традициях проявлять неуважение к собеседникам, с которыми давно достигнуты договоренности о встречах. Вот и вся история.

Поэтому, чем объясняется «вброс» подобной информации в прессу и откуда взялись эти стенания по поводу долгого молчания, я не знаю. Наверное, такое можно объяснить манерами, так я бы сказал, не употребляя каких-то прилагательных.

Кстати, как нам было сказано, Х.Клинтон хотела как раз обсудить ситуацию вокруг сирийской резолюции, обсуждаемой сейчас в СБ ООН. Повторю, при малейшей возможности мы такую телефонную беседу с Госсекретарем США обязательно проведем. По большому же счету, постоянные представители наших двух стран сидят в одной переговорной комнате и предметно рассматривают конкретные тексты. Обсуждать же, находясь за «тридевять земель» от Нью-Йорка какие-то запятые или отдельные редакционные поправки вряд ли эффективно.

Знаете, я читал даже в российской прессе рассуждения о том, что наша позиция истолковывается таким образом, что Россия, якобы, выступает за сохранение у власти в Сирии Б.Асада в качестве основы урегулирования кризиса. Скажу прямо, мы никогда не говорили, что дальнейшее пребывание у власти Б.Асада является предпосылкой к разрешению нынешней ситуации. Мы говорили о другом – о внутрисирийском решении проблем, о том, что все группы сирийцев должны сесть за стол переговоров и договориться, каким должно быть подобное решение, кто по итогам этой договоренности должен уйти, а кто прийти к власти. Все это решать им, сирийцам. А выступаем мы против того, чтобы заранее определять, что одна из сторон конфликта участвовать в диалоге не будет.

В подобных рассуждениях виден односторонний подход, а не желание поддерживать инклюзивный, общесирийский диалог, который только и может привести к той или иной договоренности. Поэтому когда в ответ на наши призывы ко всем сирийцам приступить к переговорам звучат лозунги «нет диалогу», конечно, радости подобная реакция не приносит. К сожалению, некоторые другие внешние игроки, по-русски говоря, «науськивают» оппозиционные группы не вступать ни в какой диалог с властями. Но это неправильный и провокационный подход. Как показывает опыт многих аналогичных ситуаций, ни к чему хорошему подобная позиция не приводит.

Вопрос: По итогам проведенных в Сиднее переговоров можете ли Вы назвать наиболее приоритетные политические и экономические проекты?

С.В.Лавров: Экономические проекты должны, прежде всего, обсуждаться бизнес-кругами. Сегодня я почувствовал искреннюю заинтересованность предпринимательских структур Австралии активнее рассматривать предоставляемые Россией возможности. Кстати, австралийцы в инвестиционном плане отстают даже от новозеландцев, которые гораздо энергичнее и раньше начали работать на российском рынке.

Из проектов в политической сфере я уже упомянул идею создания диалогового форума с участием бизнес-сообщества, представителей общественных организаций, парламентариев, ученых. Думаю, эта инициатива приживется – мы ее будем поддерживать.

Скажу еще об одной политической договоренности, касающейся памятной даты, отмечаемой в этом году. 10 октября исполнится 70 лет со дня установления дипломатических отношений между Россией и Австралией. При чем, договоренность о дипотношениях была достигнута в разгар Второй мировой войны – в октябре 1942 г., в период, когда Красная Армия билась на фронтах с фашистскими войсками, а австралийцы вместе с другими странами участвовали в северных конвоях. Это – во всех смыслах важная и символическая дата, и мы сегодня договорились отметить ее мероприятиями, которые будут согласовываться, отметить с хорошим резонансом.

В истории наших отношений есть еще одна дата. В годы Первой мировой войны, когда русские офицеры сражались в Галлиполи (Турция), на той же линии фронта бился австралийско-новозеландский экспедиционный корпус при поддержке некоторых других государств. И мы хотели бы как-то оттенить этот исторический факт, возможно в трехстороннем формате (Россия, Австралия, Новая Зеландия), в привязке к 100-летию той битвы, которое будет отмечаться в 2015 г. Вы, наверное, знаете, что российский Фонд Андрея Первозванного открыл в Галлиполи монумент, в этом же месте установлены мемориальные доски в память о погибших новозеландцах и австралийцах. Я думаю, предстоящая годовщина – хороший исторический повод для того, чтобы с позиции сегодняшнего дня подумать над дополнительными возможностями развития культурных и иных двусторонних связей.

Вопрос: Не могли бы Вы прокомментировать публичное заявление одного из руководителей сирийского Национального совета Б.Гальюна о том, что он не получал официального приглашения приехать в Москву для переговоров с представителями других оппозиционных сил и правительства САР. Но, по его словам, даже если такое предложение поступит, он и его последователи на подобный шаг не пойдут.

С.В.Лавров: Я знаком с упомянутым заявлением – он ведь специально сказал, что не получал официального приглашения. Но мы никаких писем не рассылали, а информировали все сирийские стороны, что если Россия будет полезной для содействия налаживанию диалога, то мы, как, например, Турция, готовы предоставить для этой цели нашу территорию.

Но при такой реакции всё опять упирается в один и тот же вопрос: какова перспектива отказа садиться за стол переговоров с представителями режима? Нужно добить режим, что ли? Если Б.Асада заставляют уйти, а он не уходит – надо вызывать авиацию, бомбить? Подобный «сценарий» мы уже проходили, и его повторения СБ ООН никогда больше не одобрит – это я гарантирую. Поэтому к нынешней ситуации необходимо подходить более реалистично. Сирийская же оппозиция демонстрирует такой свой подход во многом, к сожалению, под воздействием призывов некоторых внешних «игроков» проявлять неуступчивость. Не знаю, на что надеются оппозиционные лидеры. В очередной раз, наверное, на то, что кто-то вновь придет и поможет им. И это будет очень плохим разворотом событий.

Вопрос: Вы сегодня встречались как с представителями правящей партии, так и оппозиции. Насколько, по Вашим ощущениям, одинаково отношение тех и других к России и ее внешнеполитическим шагам?

Обсуждался ли на переговорах Ваш визит на Фиджи? Высказывались ли какие-либо претензии на этот счет или тема вообще ушла «в тень»?

С.В.Лавров: Относительно поездки на Фиджи никаких претензий не высказывалось. Было упомянуто лишь предложение о заинтересованности австралийской стороны подключиться к проектам, которые могли бы появиться у нас с фиджийцами или другими государствами Южной части Тихого океана в контексте реализации программ содействия устойчивому развитию. Мы такой подход только приветствуем.

Что касается оппозиции, то я встречался с «теневым» министром иностранных дел Дж.Бишоп, а также с членами парламента на протокольном приеме от имени Министра иностранных дел К.Радда. Как представляется, сложился устойчивый межпартийный консенсус относительно необходимости укрепления и развития связей с Россией, и в этом смысле никаких разногласий не наблюдается. В австралийском парламенте создана и действует группа дружбы Австралия-Россия с участием депутатов всех представленных там политических партий. Думаю, в этом неплохой залог того, что наши двусторонние отношения и дальше будут устойчиво развиваться.